Дядивитины Сказки

…Знойная мулатка в синем драповом пальто манила его из-за угла булочной. Пальто было явно новое, ещё в упаковке. И он даже догадывался, что из универмага на Арбате. Однако. Значит сегодня она все утро протолклась в очереди, — отметил про себя Юрий. То есть, отметил он это вовсе не про себя, а про мулатку, но так уж принято выражаться.

Тем временем он в нерешительности стоял на перекрестке. Мулатка чуть подалась вперед — Юрия обдало «Красной Москвой» — и смело зашагала к нему. Она приближалась, как и подобает, неслышно, по-кошачьи — войлочные бурки ступали бесшумно. А эти откуда? — думал Юрий, — неужто из «Обувного»? Его жене в жизнь бы таких не достать, даже если бы она у него была.
— Они едут, слышите? — она приблизилась к нему настолько, что в её дыхании он различил зубной порошок «Весенний». «Не какая-нибудь там «Орбита — отметил он, — какая была бы у его жены, если бы она была у него, конечно».
— Откуда вы знаете?
— Видите, провода качаются — значит скоро троллейбус.

Он и сам знал, он всегда как Мухтар чувствовал их приближение — и тогда в Дзержинске, и в Тобольске, и теперь.Участковые.

Он запустил руку в карман и немного успокоился, почувствовав металлический холод бутылки с молоком. Голоса за углом, звуки свистков.
— Бежим! Туда! — она потянула за полу его болоньевого плаща.
— К оврагам?
— Да, только через клуб.

Они сломя голову понеслись к спасительной двери центра досуга. Забежав внутрь, они слегка огляделись в поисках черного хода. Там, слева. Они начали протискиваться через танцующие фокстрот пары — шли занятия кружка «Элегия». Чуть поодаль суровые женщины плели макраме — Юрий неуклюже уронил кашпо с кисточками и настенного гнома. Пробежали через буфет. Потёртые мужчины, стоящие за шестиугольными столиками, не без интереса проводили их взглядом.
Наконец они выбрались на улицу.
— Добрый вечер, Юрий Геннадьевич, — раздался сбоку стальной голос.
— Зуев? — Юрий узнал его. Цель всей своей операции, которую он, видимо уже не выполнит. Не выполнит потому, что за спиной Зуева он приметил дюжину участковых. С собаками. И УАЗик. — Это конец.
— Та прав, это конец, — согласился Зуев. — Спасибо, Галочка, ты нам очень помогла, — обратился он к мулатке.

Она стояла, едва дыша, как это ещё называется, «потупив взор».
— Вы… вы были с ними все время? — растерянно спросил Юрий.
— Да, — ответил за нее Зуев. — Она с утра за тобой следила.
— С утра, — растерянно повторил он. — Как с утра? Постойте! Нет же! Пальто! С утра вы должны были быть в универмаге! — Юрий отказывался поверить словам старого управдома.
— Нет, — глотая слезы произнесла она, — мой отец. Он мой отец, — она показала на Зуева. — Мне заранее достали отрез драпу. Мне пошили в ателье, вот и всё… Я, я не была в универмаге сегодня, понимаете? — и Галина разрыдалась.

Да это был конец. И Юрий, рывком выхватив из кармана бутылку, отхлебнул молока. В глазах потемнело, голова пошла кругом. Это был конец.